На сайте журнала появился новый эпатажный автор, произведения которого периодически будут публиковаться здесь. Спешим познакомить читателей с первой главой романа «Амурная игра».
——————————————————————————————————————————————
ПРЕЛЮДИЯ
Когда на город ляжет сонный вечер,
спеша закрыть листок календаря,
закатным небом улетит навстречу
другому дню грядущая заря, –
не спится мне.
То сгрезится, то отзовётся,
воспоминаньем грустно улыбнётся,
яркостью слайдов промелькнёт,
назад нечаянно вернётся,
коротким взглядом обернётся
прощальной встречи краткий эпизод.
И, жемчугом сверкнув в потоке жизни,
в глубины памяти уйдёт…
Ровская Светлана Васильевна была красива. Пройти мимо и не оглянуться – удавалось немногим. Мужчины благоволили к ней, женолюбы наедине домогались. Выслушав лестные посулы, зардевшись, она навсегда остывала к нахалу, напрочь не отвергая. Влекущая многих и не любящая никого, всем сулящая надежду. Были все притязатели как на одно лицо; любострастно косились на ноги, лепетом нерадивых школьников бубнили: «Люблю… давно… жить без вас невмочь!..» Меж тем жили неплохо, слыли верными мужьями обманутых жён. Некоторые не гнушались бухнуться на колени перед ней. От их рабьей готовности мерзило, брала обида за подлог в ожиданиях. При всём том Ровская нуждалась частых признаний, она ждала их. В кратком всевластье над чужими мужьями таилось неизъяснимое упоение вроде щекотки, когда хочется и пора прекратить, подобное грубому массажу с приятной болью. Наличествовал и элемент мщения, за узурпацию главенства.
Не бывает среди людей взаимной обоюдной любви; любовное чувство одного всегда жертвенней. Светлана никогда не любила своего мужа. Нравилось супружество как таковое, новизна положения и фамилии, обручальное кольцо, украсившее палец, и статус хозяйки дома; пока не прискучило. Сочетаясь законным браком, уверяла себя: отныне никто, кроме мужа, не коснётся моих гениталий. Как всякая молодка, она ждала от супруга непрестанных знаков внимания. Снедало желание наяву воплотить обуревавшие эротические фантазии. Ласки хотела жгучей и разнузданной, как в глянцевом порножурнале, подсунутом очередным соблазнителем, как в заводном горячем кино, чтобы сладко ныло в чреслах и меркло в очах от животной радости. Женщине необходимо любить. Флиртуй и кокетничай всласть, но отдай себя драгоценную одному. Провожай за калитку, осматривая, красиво ли одет милый, и с трепетом жди, боясь его увлечений другими. Хотела иметь надёжный очаг, а не шатёр на ветру, чтобы пахло из духовки сытными пирогами.
В звёздный час женщины разрешилась от бремени сыном. Через два года родила недоношенной дочь и как плодная матка вполне состоялась. Вторая беременность выдалась тяжёлой, с угрозою выкидыша. Врачи выявили резус-конфликт, несовместимость кровей; брачный союз быстро изжил себя. Связывали дети, общая жилплощадь, обыкновение привычки, и только; проснись каждый раздельно на своей, свыклись бы с чудесным разводом. Муж не стал свойским парнем её родне. Был поначалу заботлив, неумение хозяйствовать прощал, но искренности предпочёл молчание. Цыканьем и рукоприкладством не унизил, но как желалось знойно не приласкал; плохой добытчик и дрянной любовник, сочетание скверное. Фамильное уединение не ценилось, редкий день проходил без приятелей в доме, который опостылел ей, но куда надлежало неуклонно возвращаться. Глубоко затаила нелюбовь к супругу, что от неизбежных в сожительстве обид противно окрепла. Грызла дума, что замуж вышла безрассудно, не обретя ощутимых выгод. Да и так жили, без явных проявлений любви и уважения к присным, большинство известных ей супружеских пар.
Умыкнув завидную деву, Сергей Ровский втуне гордился славным приобретением. Женитьба как ловкая кража под пьяный гомон свидетелей. Единоличное обладание льстило самолюбию самца, хотя со дня свадьбы гнела противная неловкость севшего в чужие сани. Вместе по улицам и молодожёнами хаживали редко, бывая в гостях, садились порознь; неподходящий он был для неё. Любовь сладка взаимная. Уложив детей, дождавшись сонного сапа мужа, она отдавалась воспоминаниям. Первое любовное чувство иным часом тревожит до взрослой любви зрелых лет. Светлане сделалось нестерпимо жарко, складкой одеяла изолировалась от налёгшего тела, прижалась задом к сухому ворсу настенного ковра. Счастье всегда в прошлом и срок ему вспышка. На тренировочных сборах скалолазов они прыгали вдвоём через одну скакалку. Здоровая девушка хочет, чтобы её щупали, обнимали; упираясь, она алчет быть побеждённой. Истово влюблённая, она стояла волнующе близко и вызвала неуёмное желание. Пётр откровенно залюбовался ею, сграбастал на руки и заскользил по осыпи, вспарывая дресву. Светлана деланно вырывалась, взбрыкивая оголёнными ногами. Пётр не отпускал, прося угомониться. Не донеся до призывной лужайки, просекаемой горным ручьём, вернул строптивицу земле. Впредь никогда он так любострастно не глядел на неё.
Скалолазы за полночь разошлись по палаткам. Пётр вынес к кострищу спальный мешок, и они долго миловались укрытые тьмой. Спелый плод лишь тронь, и валится в ладони. Остаток ночи провела, любуясь спящим мучителем. Вертела в пальцах облатку с презервативом, выпавшим из его кармана, оплакивала самое себя. Непорочную акварель занимавшейся зорьки уже размывал брезг тусклого рассвета; девкой меньше, так бабой больше. Первый половой акт отнюдь не прекрасный чувственный эксперимент, как ни обольщайся. «Не то!..» – записал в дневник молодой Лев Толстой после брачной ночи. В девичестве Светлана была невежественна в уловках разврата, безудержная чувственность едва нарождалась в ней. Голубица совратителя не опознала; влекло любопытство и загадочное слово «оргазм», что не терпелось изведать. На опавший член смотреть не боялась, дотронуться стыдилась. Жаль было не тяготившую девственность, а небыль высокого наслаждения. Пётр прозаически обабил её и оскорбительно скоро заснул. Тогда она всерьёз полагала, что половой акт длится часами.
На её именины Пётр явился с опозданием, безобразно пьян. Шампанское уже разлили, и в бокал ей упала слезинка, мокрым стало лицо. Выпили, и Антон Рыбабуля рассказал гривуазный анекдот. Светлана истерично хохотала, а по щекам текли неудержимые слёзы. Антон вплотную подсел к ней и негромко запел: «Любви моей ты боялся зря, не так я страшно люблю! Мне было довольно видеть тебя, встречать улыбку твою». Лысый, закоренелый холостяк, самый великовозрастный студент института. «И если ты уходил к другой или просто был неизвестно где, мне было довольно того, что твой плащ висел на гвозде». Свечной полумрак, звонкие гитарные пассажи. «Когда же, наш мимолётный гость, ты умчался, новой судьбы ища, мне было довольно того, что гвоздь остался после плаща…» Пел о неразделённой любви покинутой женщины, заглушаемый всхрапами залётного гостя. Антон Рыбабуля, задушевный друг, поверенный её девичьих секретов. Не однажды она рыдала у него на плече от причинённых Петром обид. Наперсник отечески увещал: «Светлана, ну, перестань!.. Ведь он мизинца твоего не стоит…»
Что есть любовь, никому не дано понять с первого раза. Иную девку легче заполучить, чем позже от неё отделаться. По возвращении с гор Светлана доискивалась встречи, а ветреник всячески избегал её, совращая смазливых первокурсниц, зачёт на половую зрелость. Пожалуй, истинна лишь отвергнутая и рьяная женская любовь. Первый мужчина оставляет след неизгладимо кровавый; привязанность соразмерна закланию. Светлана стерегла Петра в длинных институтских коридорах, старалась сесть в аудитории рядом. После занятий терпеливо дожидалась у центрального выхода. Назначив свидание, с взглядом больной собаки напрасно ждала на воздушной плотинке Исторического сквера. Дивный эротический ландшафт представал взору: недостроенная телебашня, фаллический символ головотяпства. В городе имел место фронтальный ракурс, где бетонный шатёр цирка подобие обострял, совпав осью симметрии. Женский генитальный символ предполагает наличие полости; однако щелкуна не удержать ничем. Троллейбусом поехала к Петру на дом, не могла поверить, что навсегда покинута им. После невидяще брела улицами родного города, твердя надломившую фразу: «Забудь наянливая мой адрес, утомила своей любовью!..»
Злые муки несчастной любви следует врачевать в стационаре. Вирус любовного чувства отравляет сознание любящего. Жить стало незачем, отринутый любящий духовно сокрушён. Восприятие будничных реалий отчасти вернулось в центре главного проспекта. Понуро бредя вдоль Дома связи, она вспомнила, как Петр, фиглярничая, рассказывал ей, что на крыльце почтамта дежурят проститутки. Чем вульгарнее одета и накрашена женщина, тем несчастнее её личная жизнь. Фланируют по бульвару у трёх кинотеатров, сидят на скамьях в сквере, заложив ногу на ногу; на подошве белеет цена услуги. Проституция и писательство – раздел клинической психиатрии, образ мыслей и состояние души. Необратимо меняется психика, и к обычной жизни возврата нет. Светлане нестерпимо захотелось осквернить неповинное тело, сбыть как залежалый товар, которым пренебрегли. Иной раз облегчение находишь в усугублении невыносимых страданий. «Сейчас отдамся старику. Пущай отдохнёт на грудях моих девичьих!..» Каждая проститутка должна знать своё место. Уторопив шаги, она вошла в сквозную тенистую аллею. Наметила свободную скамью на обочине тротуара, присела на краешек.
Светлана сиротствовала долгий час, тщетно пытаясь воспылать ненавистью к Петру. Превозмогала гадкое отвращение к самой себе, столь низко падшей: «видела бы мама!..» Плакала от ядовитой обиды, что её так бесцеремонно отвергли сегодня и продолжают манкировать, не замечать. Презрение усугубляет чувство собственной неполноценности. Проституткам присуща возбуждающая мужчин грязца, непорочная женщина не вызывает скорого влечения. Прохожие равнодушно шествовали мимо, мужчины к ней не подсаживались, и она безотчётно подумала о Сергее, студенте-сокурснике. Ветреная думка не осенила бы, не подойди он на перемене вплотную и, каменея скулами, не предложи: «Света, выходи за меня замуж! Ему ты обузой, а мне станешь образцовая жена!..» Апатично, не оживившись, вспомнила его мужиковатую наружность, озорной взгляд заговорщика, пускаемый искоса на лекциях. Вот избавление: доверься влюблённому в тебя. Знаменитый Авиценна от несчастной любви исцелял новой любовью, от подобного излечивал подобным. Но отчего незнакомец в джинсовом наряде чудовищно скабрезен, плотоядно зарится на её озябшие в тугом капроне ляжки. Что охальнику надобно?.. Не длинно мысля от очевидной угрозы извне, она опрометчиво решилась: «Выйду на остановку. Если первый трамвай пойдёт в сторону общежития, Серёга Ровский станет моим законным мужем!..»
Для любой простушки замужество, семья стократ важнее учёбы, главная женская карьера. Бабы каются, а девки замуж собираются!.. Тренькнув гормотунчиком, подкатили два вагона пятого маршрута. Она взошла в ярко озарённый салон, поразивший длинными рядами пустых кресел, и поехала – навстречу судьбе.
Анатолий Шуклецов
Больше произведений писателя по ссылке.
-
Анжелика Романова
